Альманах «Достоевский и мировая культура» ��.29, СПб, 2012

Общество Достоевского. Литературно-мемориальный музей Достоевского в Санкт-Петербурге

Воспоминание о Рите Клейман (ушедшей с сего света 27 ноября 2008 г.)

Слева третья-Рита Клейман

ВСТРЕЧА В БОЛЬШОМ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

Тоёфуса Киносита

Перелистывая старый альбом и рассматривая фотографии Конференции «Литература в контексте большого времени (гуманитарное единство мира)», посвященной 200-летию А. С. Пушкина и 130-летию М. О. Гершензона, проходившей с 29 июня по 2 июля 1999 г. в Кишиневе, которую организовала Рита Яковлевна Клейман, я живо вспоминаю встречи с прелестной хозяйкой и с окружающими ее прекрасными людьми.

Каким образом была дарована судьбой мне эта небольшая, почти интимная международная конференция? Ее участниками были всего двадцать человек — семеро из России и зарубежья, в том числе мои друзья В. А и Т. Я. Тунимановы и Н. Шварц из Петербурга, М. Чегодаева (внучка Гершензона), Н. И. Клейман (киновед, брат мужа Риты Яковлевны) из Москвы и трое участников из других стран: Германии, Румынии и Японии. Остальные — из Кишнева

В свое время, когда я бывал в гостях у Тунимановых в Петербурге, то часто слышал от хозяев о славной женщине Рите Яковлевне Клейман. Казалось, они любили ее как родную. Тунимановы рассказывали мне о Кишиневе как о земле сказочной, прекрасной. У меня в памяти были только осколки представлений о той земле, как месте ссылки Пушкина, а Бессарабия — сцены поэмы Пушкина «Цыганы» — вообще рисовалась в колорите экзотическом, романтическом. Даже облик Риты Яковлевны, классически правильные черты лица с черными очами, бровями и волосами производили на меня впечатление, как будто она королева или благородная дама из сказок или романов.

Когда Тунимановы соблазняли меня поехать на конференцию в Кишинев, я сразу согласился и принял приглашение от Риты Яковлевны с удовольствием. В Москве, в аэропорту Внуково, я приобрел въездную визу в Молдавию, а на таможне случился казус со сломанным ключом от чемодана. В первый день, накануне конференции, когда я гулял по Кишиневу сам по себе, нельзя было не заметить некоторых проявлений разрухи после крушения советской социалистической системы. Зато во второй день, когда началась конференция, все было превосходно организовано хозяйкой. Кроме заседаний, была проведена культурная программа: посещение памятника Холокосту, экскурсия в Музей А. С. Пушкина, прогулка по реке на корабле, осмотр местного пивного завода, завершившийся большим банкетом с вкусными пивом и вином. И отдых на уютной даче супругов Клейман в окружении красивой природы. Как тепло с большим гостеприимством приняла нас Рита Яковлевна со своей семьей!

В августе 2000 г. уже я пригласил Риту Яковлевну в Японию в университет города Тиба на Международную конференцию «XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества». Она выступила на тему «Достоевский — Эйзенштейн — японская культура». В докладе Рита Яковлевна, пользуясь как ключевым понятием японскими словами «ко-о» в смысле «призыв — отклик», отметила глубокое значение «принципа параллельных значимостей» в культуре, акцентировала «тезис о нелинейной взаимозависимости всех участников рассматриваемого культурного полилога».

В связи с значением японских слов «ко-о» меня особенно заинтересовал упомянутый нашей общей коллегой Людмилой Сараскиной эпизод в некрологе Риты Клейман в альманахе «Достоевский и мировая культура» (2009. �� 25). Этот эпизод произошел во время Конференции в Тиба в номере гостиницы, устроенном в японском стиле, хотя большинство других номеров были в европейском стиле. Я предложил двум почетным дамам, Л. Сараскиной и Р. Клейман, специальный номер в японском стиле, предвкушая, что им понравится проживание там. Л. Сараскина пишет: «Мы согласились на эксперимент, зашли в комнату и, не произнося ни слова, стали перетаскивать циновки в разные углы, действуя абсолютно синхронно, согласованно, автоматически — нам не нужно было слов, чтобы договориться о намерениях: как говорят музыканты, понимание обреталось в пальцах».

Здесь, мне кажется, в поведении обеих женщин наглядно продемонстрирован образ в японском смысле «ко-о». В некрологе, написанном Л. Сараскиной, отмечается, что они с Ритой Клейман ровесницы, родились и росли в двух отдаленных краях Союза. Тем не менее их связало сродство. По словам Риты из письма подруге: «Наверное, мы и в самом деле из одного двора». И близкое признание Л. Сараскиной: «Наши мгновенные реакции на людей, события, слова и поступки были поразительно схожими».

Я понял, что у Риты Яковлевны понятия на теоретическом уровне были подкреплены жизненными ощущениями в отношении к человеку и миру. Я всегда чувствовал в ее словах, в выражении красивого лица и в поступках своеобразную теплоту, может быть, порожденную и исходящую из далекого южного края и далекого времени. Ее любимые термины «большое пространство», «большое время», по-моему, обнаруживают глубокую культурно-историческую традицию, которая образовала ее отзывчивую личность, откликающуюся на все события, явления человека и человечества, перекликающуюся с ними.

Последняя наша встреча состоялась в начале июля 2007 г. в Будапеште на XIII Международном симпозиуме Международного общества Достоевского. У меня в альбоме есть хорошая, выразительная фотография, сделанная во дворике университета. Там сняты Р. Клейман, Д. Кирай, Н. Ашимбаева, Б. Тихомиров, Н. Чернова и я. Из них уже двоих — проф. Д. Кирая, так же как и Р. Клейман, теперь нет на свете…

На других фотокарточках, сделанных во время вечерней прогулки на корабле по Дунаю, Рита Яковлевна снята с группой друзей: все находятся в веселом настроении от угощения молдавским вином, которое Рита, вероятно, уже чувствовавшая или предчувствовавшая свою болезнь, привезла для друзей. Теперь, зная будущее, мы можем заметить на этих фотографиях в ее фигуре и выражении лица какую-то грусть и усталость. Помню, что она всегда любила таким образом радовать нас, угощая вкусным молдавским вином.

У меня дома сохраняется бутылка вина в корзинке, которую Рита Яковлевна привезла из Кишинева и подарила мне во время Конференции в Японии в 2000 г. Я, вероятно, выпью его в последние дни моей жизни, в ожидании другой встречи с Ритой Яковлевной. На том свете…